Осуществить побег из СССР ей помогла… смерть любимого мужчины. Но на Западе она не обрела счастья, так и оставшись в тени имени своего отца
Вечером 6 марта 1967 года Светлана переступила порог посольства США в Дели, а 22 апреля сошла с трапа самолета в аэропорту Кеннеди в Нью-Йорке. Когда американские дипломаты переправляли ее из Индии транзитом через Италию в Швейцарию, Аллилуева беззвучно повторяла: «Спасибо, Браджеш! Вот что ты сделал, вот что ты дал мне. Чем я верну тебе такую любовь?» Индус Браджеш Сингх умер после очередного приступа болезни легких 31 октября 1966 года в ее московской квартире. Это была вторая смерть, которую Светлана видела так близко. А впервые это случилось весной 1953-го, когда скончался отец народов. Ее родной отец Иосиф Сталин (он же Коба).
Избавиться от печати имени вождя, от ставшей ненавистной советской реальности она попыталась с помощью маленькой урны с прахом любимого. Аллилуева написала письма тогдашним небожителям СССР Леониду Брежневу и Алексею Косыгину, в которых просила разрешить ей похоронить Сингха на его родине, как он хотел, в водах священной реки Ганг. Как рассказала известная телеведущая Елена Ханга, такой ход подсказала ее мать Лия, которая познакомилась со Светланой в студенческие годы в Ленинграде в гостях у композитора Толстого. Так ли это было на самом деле? Мудрецы по этому поводу говорят: «Не подтверждайте и не опровергайте того, чего не видели сами».
Поэтому не станем гадать, кто дал решающий совет. Важно другое. Советские правители стояли неприступной «патриотической» цитаделью, когда Светлана и Браджеш в 1965 году хотели официально пожениться: «Найдите себе крепкого нашего мужчину. Зачем вам этот старый индус?» Но в этот раз властители союзного Олимпа дали «добро» на зарубежную поездку, правда, выдвинули условие: «Никаких встреч с заграничными журналистами!» И 11 ноября Аллилуевой выдали паспорт, где стояла индийская виза. До самого отъезда 20 декабря Светлана ни на минуту не отходила от урны.
Правда, тогда у нее еще не было мысли о побеге. Решение о невозвращении было принято уже в Индии. Купание в реке Ганг на родине Сингха в Калаканкаре как-будто смыло остатки сомнений, уезжать из Советского Союза или нет.
«Я была сама собою, дышала вольно, и люди вокруг меня не были частями механизма. Они были нищими, голодными, у них была тысяча своих забот, но каждый был свободен говорить то, что он думает, свободен выбирать то, что он хочет. Индия раскрепостила и освободила что-то внутри меня. Здесь я перестала чувствовать себя частицей государственной собственности, которой я была в СССР всю жизнь», — написала она в книге «Только один год».
И все равно Светлана Аллилуева так и осталась для всех дочерью Сталина. Несмотря ни на что… В 1967 году вышло ее первое произведение — «Двадцать писем к другу», которое стало бестселлером. Там, как казалось автору, было изложено все, что касалось Сталина и его окружения. Но такая свобода обернулась творческой зависимостью. Издатели требовали, чтобы Аллилуева снова и снова писала об отце.
«Мне ненавистно было возвращаться опять к памяти о прошлом, к моей жизни в СССР, в Кремле. Я заставила себя писать о политике в Советской России, о политике Сталина — всем это было так нужно! И в самом деле, критика отнеслась к этому положительно. Но то, что я считала более важным— подробности жизни незнаменитых людей, — это не было отмечено критикой», — сожалела она в «Путешествии на родину», где рассказала об обстоятельствах возвращения в СССР в 1984 году и последовавшей затем в 1986-м «обратной эмиграции».
ТАКИЕ РАЗНЫЕ ГАЗЕТЫ
Чем объяснить метания души? Простым человеческим желанием — поиском любви. А ее у Светланы постоянно отбирали. Первой невосполнимой потерей стала мама Надежда, дочь большевика со стажем Сергея Яковлевича Аллилуева. Именно с ней связаны самые солнечные воспоминания о детстве, а это всего шесть с половиной лет…
Маленькая Света запомнила маму красивой. И хотя память не могла точно вычертить ее лицо, фигуру, движения, но магия изящества, легкости, неуловимости теплым угольком осталась в сердце. Да, мама в отличие от отца не баловала ни сына, ни дочь. Надежда Сергеевна часто требовала от «большой девочки, которая умеет думать» не шалить, стать серьезнее, поступать по-взрослому. И это требовали от человека, которому через пару месяцев предстояло перешагнуть такой «поворотный рубеж» в жизни, как шестилетний возраст. Однако потом, с годами, Светлана поняла, что вся та теплая атмосфера в доме держалась именно на матери.
Очень памятным оказался как раз шестой день рождения, последний при Надежде Сергеевне. В феврале 1932 года на квартире в Кремле был дан детский концерт, в котором принимали участие практически все гости. Мальчишки и девчонки наперебой декламировали стихи на русском и немецком, исполняли комические куплеты об ударниках и двурушниках, танцевали украинский гопак в национальных костюмах, которые изготовили собственными руками из марли и цветной бумаги. Стены пестрели стенгазетами с забавными рисунками и фотографиями. Они рассказывали о приключениях на госдаче в Зубалово под Москвой, где жила семья Сталина. Там были репортажи и о спортивной площадке, и о «робинзоновском домике», который представлял собой настил из досок между тремя соснами и в которой можно было попасть лишь по веревочной лестнице…
Вскоре страшную черту под праздником подвела уже не детская стенгазета. 10 ноября 1932 года «Правда» напишет: «В ночь на 9 ноября скончалась активный и преданный член партии тов. Надежда Сергеевна Аллилуева. ЦК ВКП (б)».
За этими сухими строчками стояла целая драма, финал которой, как утверждают, разыгрался на банкете по поводу 15-летия Великого Октября. К этому привела пустяковая на первый взгляд ссора со Сталиным. Он ей сказал: «Эй, ты, пей!» На что Надежда Сергеевна бросила: «Я тебе не Эй!» — а потом встала из-за стола и покинула зал. Но, как знали близкие, это была верхушка айсберга. Перепалки с мужем случались все чаще. Одним из главных их поводов были визиты Лаврентия Берия. «Он негодяй! Неужели ты этого не видишь?» — говорила супруга. «Ты мне доказательства предоставь!» — отвечал супруг. «Какие же тебе еще нужны доказательства?!» — негодовала Надежда.
И наступило утро 9-го… Экономка Каролина Тиль, как заведено, пошла будить хозяйку дома. А та уже спала вечным сном. Вся в крови, с маленьким пистолетом «вальтер» в руке, который привез ей когда-то из Берлина брат Павел. Самому Иосифу Виссарионовичу сообщить первым печальное известие не решились. Позвали ближайших соратников вождя — Вячеслава Молотова, Климента Ворошилова, Авеля Енукидзе. Они и сказали Сталину, когда тот проснулся: «Нади больше нет с нами». Когда он вошел в комнату, то был потрясен, смог лишь произнести: «Такой маленький пистолетик и столько крови…»
СЛЕЗЫ И СИСТЕМА
Обстоятельства смерти, понятно, от детей скрыли. О том, как ушла мама, Светлана узнала только зимой 1942 года, когда совершенствовалась в знании английского языка, читая иностранные журналы. Там она наткнулась на заметку, в которой как давно известный факт сообщалось о самоубийстве Надежды Аллилуевой.
С осени 1932-го начали изживать все, что было связано с мамой Светы. Уже в 1933 году в Зубалово снесли и спортивную площадку с качелями и кольцами, и «робинзоновский домик»… Постепенно начали избавляться от экономок и учителей, которые появились в доме при содействии Надежды Сергеевны. Потом пошли репрессии против родственников и друзей. Хотели забрать крохотную частичку тепла и у Светы. В 1939-м, когда уже вовсю раскрутился маховик борьбы с «врагами народа», начальник по кадрам дознался, что у няни дочки вождя Александры Андреевны первый муж при царском режиме служил писарем в полиции. Сталину доложили о «ненадежном элементе», и он тут же распорядился об увольнении. Узнав о том, что выгоняют бабусю — так называла ее Светлана, — дочка с ревом побежала к отцу. Слезы растопили лед, и Александра Андреевна осталась в семье до самой своей смерти в 1956 году.
Но это была лишь маленькая победа. В остальном дочка Сталина неумолимо становилась неотъемлемой частичкой государственной собственности. К ней был приставлен «топтун», который сопровождал ее везде: и в школу, и на дачу, и в театр, и во время прогулок на свежем воздухе.
«Я была уже на первом курсе университета, — вспоминала Светлана Иосифовна. — И умоляла отца: мне стыдно ходить в вуз с «хвостом». Отец сказал: «Ну, черт с тобой, пускай тебя убьют — я не отвечаю». Так, лишь в семнадцать с половиной лет я получила возможность ходить одна».
И все равно система уже не могла отпустить. Члены партийной касты всегда находились под контролем. Клан был готов в любой момент оградить себя от чуждых элементов. К несчастью, к таковым причислили Алексея Каплера, кинорежиссера и сценариста. Светлана познакомилась с ним в октябре 1942-го, когда его привез в Зубалово Василий Сталин. Каплер работал над картиной о летчиках, и сам сын вождя, офицер ВВС, взялся быть консультантом ленты.
Между ними пробежала искорка. Они стали встречаться. Люся, как называли Алексея, в просмотровом зале Комитета СССР по кинематографии показывал Светлане зарубежные картины: «Молодой Линкольн», «Белоснежка и семь гномов»… Каплер знакомил девушку с шедеврами мировой литературы: «Иметь и не иметь» и «По ком звонит колокол» Эрнеста Хемингуэя, «Все люди — враги» Ричарда Олдингтона.
«Он давал мне «взрослые» книги о любви, совершенно уверенный, что я все пойму. Не знаю, все ли я поняла в них, но я помню эти книги, словно прочла их вчера», — рассказывала Аллилуева. В январе 1943 года любовь буквально горела в этих двух людях — в 40-летнем мужчине и 17-летней девушке. Они могли часами разговаривать по телефону, просто гулять по улицам, безумно целоваться, даже несмотря на то, что соглядатай находится в считаных метрах.
Каплера пытались «образумить» по-хорошему. Полковник Румянцев, один из личных телохранителей Сталина, предложил Алексею уехать из Москвы в командировку. Люся имел неосторожность отказаться. И из-за этого его фильмография имеет существенный пробел. После выхода в 1943-м картин «Она защищает родину» и «Новгородцы» по сценарию Каплера следующая его работа, «За витриной универмага», датируется 1955 годом.
В ПОИСКАХ ТЕПЛА
2 марта Алексея увезли на Лубянку, где записали в английские шпионы. Светлана бросилась к отцу: «Я люблю его!» За это получила две пощечины, а Каплер — пять лет ссылки в Воркуту, затем — такой же срок в лагерь под Интой в Коми. Они встретились спустя 11 лет… А со Сталиным Аллилуева не разговаривала всего четыре месяца, но они превратились в бездонную пропасть, которая разделила отца и дочь.
Она позвонила Сталину в июле, когда надо было решать, в какой институт поступать. Светлана хотела быть филологом, но вождь категорически возражал: «Пойдешь на исторический». Пришлось покориться воле родителя, от которого человеческого тепла уже было не дождаться. А ей нужен был мужчина, который бы мог подарить это чувство.
Весной 1944 года Светлана решила выйти замуж за студента Московского института международных отношений Григория Морозова, с которым ходила в одну школу. Естественно, по традиции согласие на брак надо было получить у отца. А с этим могли возникнуть проблемы, ведь избранник — еврей. Представителей этой национальности, как известно, Сталин не любил, везде подозревая «сионистский заговор». Услышав о намерениях дочери, Сталин скривился, но сказал: «Замуж хочешь? Да, весна… Делай что хочешь. Только пусть не появляется в моем доме». Правда, глава страны помог молодой семье материально, выделил квартиру, а потом разрешил приезжать в Зубалово. И никаких сантиментов — даже когда в мае 1945-го Светлана родила сына, которого назвала Иосиф. Три года — до 1947-го — они были вместе с Григорием, а потом развелись. Как ни странно, без участия Сталина, просто по причинам личного характера.
Недолго длился и следующий брак — с Юрием, сыном соратника вождя Андрея Жданова. Это была типичная женитьба по расчету: Сталин всегда хотел породниться с семьей товарища по борьбе. У Светланы и Юрия родилась дочь Катя, но даже это не могло помешать расставанию, ведь все равно в отношениях супругов сквозила «искусственность». Да и в доме Ждановых было сложно ужиться.
«Пришлось столкнуться с сочетанием формальной, ханжеской «партийности» и тривиального бабского мещанства — сундуки, полные добра, везде вазочки и салфеточки, копеечные натюрморты на стенах. Все это олицетворяла вдова Зинаида Александровна Жданова, царица дома», — говорила Аллилуева.
«СЕКРЕТАРИШКА» СТАЛИН
А что же Сталин? Неужели вождь народов не любил Свету? Как утверждала сама Аллилуева, она была плохой дочерью, а он — плохим отцом. Но именно Иосиф Виссарионович придумал «игру в письма». Сетанка (так она себя называла в детстве, когда проглатывала звук «в») давала папе «приказы», а он отчитывался об их исполнении. Например: «Приказываю тебе разрешить мне пойти в кино, а ты закажи фильм «Чапаев» и какую-нибудь американскую комедию. Сетанка-хозяйка. Подпись и печать». На что отец накладывал положительную резолюцию: «Слушаюсь», «Согласен», «Покоряюсь» или «Будет исполнено». А подписывался он практически всегда одинаково: «Секретаришка Сетанки-хозяйки бедняк И. Сталин». Правда, были и оригинальные варианты: «Моей воробушке. Читал с удовольствием. Папочка».
Последнее шуточное письмо было отослано в мае 1941-го, за месяц до нападения фашистской Германии на Советский Союз: «Мой дорогой секретаришка, спешу Вас уведомить, что Ваша хозяйка написала сочинение на отлично! Таким образом, первое испытание сдано. Завтра сдаю второе. Кушайте и пейте на здоровье. Целую крепко папочку 1 000 раз. Секретарям привет. Хозяйка».
Война стала для них полосой отчуждения, которая не исчезла 9 мая 1945-го, в День Победы. Они просто обменялись поздравлениями. Случай с Алексеем Каплером, а также с сыном Сталина от первого брака Яковом, который погиб в плену, сыграли свою роль. Да и Светлана стала взрослее, игры, которые могли сблизить ее с отцом, остались в детстве. И совсем по-взрослому она оценивала события начала марта 1953 года, когда «страну постигла невосполнимая утрата». 2-го числа ее забрали с урока французского языка в Академии общественных наук и привезли на «ближнюю дачу» в Кунцево. Светлана видела, как он отходил — долго и мучительно. Врачи констатировали смерть 5 марта.
ИНДУС И АМЕРИКАНЕЦ
В 1963-м в правительственной больнице в Кунцево она встретила Браджеша Сингха, индийского коммуниста, который приехал в Москву на лечение по приглашению КПСС. «Я не могу объяснить, почему у меня было чувство абсолютного доверия к этому незнакомому человеку из другого мира. Не знаю, почему и он верил каждому моему слову», — описывала Аллилуева свои впечатления о тех рандеву.
Пройдя положенный курс, Браджеш вернулся на родину. Но сердце его осталось со Светланой. Поэтому, используя свои связи (племянник Динеш тогда был заместителем министра иностранных дел), Сингх добился приглашения на должность переводчика в московское издательство «Прогресс». Правда, процесс из-за бюрократической волокиты шел небыстро, и только 7 апреля 1965-го вместе с сыном Осей она встречала Браджеша в Шереметьево. Счастливы были все, в том числе и дети Аллилуевой, которым индийский «папа» очень нравился.
Обычное свойство большинства идиллий — быстро заканчиваться. Болезнь Сингха прогрессировала, поэтому трехлетие первой встречи они отметили в том же госпитале 9 октября 1966 года. Их поздравляли врачи и медсестры. До потери любимого человека оставалось совсем немного…
Потом были поездка в Индию, побег в США, публикация книг «20 писем другу» и «Только один год», множество интервью и статей о Сталине и очередное замужество. В 1970 году в Аризоне Аллилуева познакомилась с архитектором Уильямом Уэсли Питерсом. Во время посещения ювелирной лавки он купил Светлане кольцо с бирюзой и надел на ее палец. «Не выйду ли я за этого человека замуж?» — подумала она. Потом был ужин в ресторане, где Вэс, так его все называли, рассказал об автомобильной катастрофе, в которой погибли беременная третьим ребенком жена и двухлетний сын… Через три недели была свадьба. Жена выплатила все долги мужа — около полумиллиона долларов. Аллилуева тогда получала огромные гонорары от издателей, поэтому платила деньги со спокойной душой. Как оказалось, только деньги и интересовали Вэса. В 1972 году он с легкостью согласился на развод, оставив Светлану с дочерью Ольгой на руках, без каких-либо обязательств по алиментам.
В «свободном» мире Запада ей вскоре стало тесно, и она решила вернуться, как сама утверждала, после звонка сына. В 1984-м для Аллилуевой с дочкой открыл свои объятия Советский Союз. Но и этот «камбэк» не принес ее душе желанного спокойствия. С Иосифом и Екатериной, которых оставила в СССР после побега, так и не нашла взаимопонимания. И снова уехала. Уже навсегда.
ФАКТЫ О СВЕТЛАНЕ АЛЛИЛУЕВЕ
Я верю в силу интеллекта в мире, в любой стране, где бы ни жить. Мир слишком мал и слишком мал род человеческий в этой вселенной
- Родилась 28 февраля 1926 года в Москве;
- В1949 году окончила Московский университет по специальности «новейшая история»;
- Автор книжек «20 писем другу», «Только один год», «Книга для внучек. Путешествие на родину», «Далекая музыка»;
- Умерла 22 ноября 2011 года в Висконсине.